Случай на кольце в Москве.
Время около 23:30, станция Октябрьская, год примерно 2004-2005.
Середина состава, в который входит прилично поддатая компашка парней лет 20-22.
Один из них совсем остаёт по причине нестояния на ногах и его приятель, встав в позу Витрувианского человека вписанного в окружность, держит двери. Машинист настоятельно просит их отпустить, причём, судя по его интонациям, он уже нервничает. Отставший чел совсем присел на перроне и идти больше не может. И так секунд 10...
Мимо проходит дежуривший видимо в тот момент на станции милиционер. Подойдя к растопыренным Витрувианским человеком дверям, он секунды полторы оценивает ситуацию и мастерским и молниеносным движением херачит этого человека торцом дубинки прямо промеж ног.
Чел падает спиной в вагон.
Двери захлопываются.
Машинист даёт короткий-короткий сигнал (видимо в благодарность).
Поезд отправляется.
Милиционер продолжает свой путь вдоль перрона к хвосту отправляющегося поезда.
Отставший человек начинает блевать.
Время около 23:30, станция Октябрьская, год примерно 2004-2005.
Середина состава, в который входит прилично поддатая компашка парней лет 20-22.
Один из них совсем остаёт по причине нестояния на ногах и его приятель, встав в позу Витрувианского человека вписанного в окружность, держит двери. Машинист настоятельно просит их отпустить, причём, судя по его интонациям, он уже нервничает. Отставший чел совсем присел на перроне и идти больше не может. И так секунд 10...
Мимо проходит дежуривший видимо в тот момент на станции милиционер. Подойдя к растопыренным Витрувианским человеком дверям, он секунды полторы оценивает ситуацию и мастерским и молниеносным движением херачит этого человека торцом дубинки прямо промеж ног.
Чел падает спиной в вагон.
Двери захлопываются.
Машинист даёт короткий-короткий сигнал (видимо в благодарность).
Поезд отправляется.
Милиционер продолжает свой путь вдоль перрона к хвосту отправляющегося поезда.
Отставший человек начинает блевать.
